Такое же кардинальное значение битва под Полтавой имела и для Швеции: победа Карла XII возвела бы Швецию в ранг могущественной державы Европы, поражение означало утрату Швецией великодержавия, превращение её в европейское захолустье, разменную монету сильных государств.
Первый разведывательный отряд шведов появился под Полтавой 1 апреля 1709 г. Почти три месяца шведы держали деревянную крепость в осаде, пытались взять её штурмом, но встречали упорное сопротивление населения и гарнизона, которым командовал отважный полковник Келин. Однако со временем в городе стал ощущаться недостаток продовольствия, пороха и бомб. Спасти город могла только генеральная баталия.
16 июня близ Полтавы произошло два события, одно из которых оказало определённое влияние на ход военных действий. В этот день на военном совете было принято решение дать генеральное сражение шведской армии. Русские войска, переправившись на противоположный берег реки Ворсклы, энергично готовились к бою: строили редуты, рыли траншеи, устанавливали артиллерию. В этот же вечер при проверке постов шведский король наткнулся на группу казаков, сидевших у костра. В начавшейся перестрелке Карл убил казака, но сам был ранен в ногу. Вместо того чтобы немедленно обратиться к услугам лекарей, он, истекая кровью, демонстративно продолжал разъезжать по своему лагерю, а во время операции, преодолевая нестерпимую боль, улыбаясь вёл разговор с хирургами. В связи с этим некоторые шведские историки упорно твердят, что если бы король был здоров, если бы его не везли на носилках, притороченных к лошадям, если бы он, а не фельдмаршал Реншильд командовал войсками, то шведы наверняка одержали бы победу.
Карл XII использовал излюбленный приём нападения на противника – внезапность. В ночь на 27 июня шведские войска в полной тишине двинулись в сторону русского лагеря, рассчитывая застать врасплох сонного или полусонного противника и расстрелять его в упор. План не удался.
Кавалерия Меншикова заметила передвижение шведов, русский лагерь подготовился к встрече противника. Начавшееся сражение стоило шведам огромных потерь – русская артиллерия и укрывшиеся в траншеях солдаты нанесли такой урон противнику, что тот, оставив на поле боя 8619 солдат и офицеров, в панике бежал на запад, надеясь спастись от врага на противоположном берегу реки. Спастись удалось только королю с частью охраны, Мазепе и его окружению – оба бежали в турецкие владения. Для остальных войск не оказалось ни лодок, ни строительного материала для сооружения плотов.
У Переволочны деморализованных беглецов настиг 10-тысячный отряд М. М. Голицына. Туда же прибыл и Меншиков. Остатки шведской армии (16 275 человек) сдались в плен. В итоге под Полтавой Швеция лишилась почти всей сухопутной армии.
После победы под Полтавой Пётр устроил пир, на котором произнёс тост за здоровье шведских учителей военному делу. Шведский министр граф Пипер бросил ответную реплику:
– Хорошо же ваше величество отблагодарил своих учителей!
Из «Юности честное зерцало»
1. Общие положения. <…>
6. Когда родители или кто другой их спросят, то должны они к ним отозваться и ответить тот час, как только послышат. И потом сказать, что изволите, государь батюшка или государыня матушка, или что мне прикажете, государь, а не так, что, чего, што, как ты говоришь, чего хочешь и не дерзостно отвечать, да так, и ниже вдруг наотказ молвит нет, но сказать так, мой государь, слышу, государь, я выразумел, государь, учиню так, как вы, государь, приказали. А не смехом делать, якобы их презирая и не слушая их повеления и слов. Но исправлю все, что им говорено бывает, а многажды назад не бегать, и прежнего паки вдругорядь не спрашивать. <…>
22. Отрок должен быть всегда учтив и вежлив, как и в словах, так и в делах: на руку не дерзок и не драчлив, также имеет оной стретившего на три шага не дошед, и шляпу приятным образом сняв, а не мимо прошедши, назад оглядываясь, поздравлять. Ибо вежливу быть на словах, а шляпу держать в руках неубыточно, а похвалы достойно и лучше, когда про кого говорят: он есть вежлив, смиренный кавалер и молодец, нежели когда скажут про которого, он есть совсем болван. <…>
27. Младые отроки должны всегда между собою говорить иностранными языками, дабы тем навыкнуть могли, а особливо когда им что тайно говорить случится, чтоб слуги и служанки дознаться не могли, и чтоб можно их от других незнающие болванов распознать, ибо каждый купец, товар свой похваляя, продает как может. <…>
55. Также когда в беседе или в компании случится в кругу стоять, или сидя при столе, или между собою разговаривать, или с кем танцуя, не надлежит никому неприличным образом в кругу плевать, но на сторону. А ежели в каморе, где много людей, то прими харкотины в платок, а так невежливым образом в каморе или в церькви не мечи на пол, чтоб другим от того не згадить, или отъиди для того к стороне, дабы никто не видал, и подотри ногами так чисто, как можно.
2. Как младый отрок должен поступать, когда оный в беседе с другими сидит. Когда прилучится тебе с другими за столом сидеть, то содержи себя в порядке по сему правилу:
В первых обрежь свои ногти, да не явится якобы оные бархатом обшиты. Умой руки и сяди благочинно, сиди прямо и не хватай первой в блюда, не жри, как свиния, и не дуй в ушное, чтоб везде брызгало, не сопи, егда еси.
Первой не пии, будь воздержан и бегай пиянства, пии и яждь сколько тебе потребно, в блюде будь последний. Когда что тебе предложат, то возми чисто из того, прочее отдай другому и возблагодари ему.
Руки твои да не лежат долго на тарелке, ногами везде не мотай, когда тебе пить, не утирай губ рукою, но полотенцем, и не пии, когда еще пищи не проглотил. Не облизывай перстов и не грызи костей, но обрежь ножом. Зубов ножом не чисти, но зубочисткою, и одною рукою прикрой рот, когда зубы чистишь, хлеба приложа к грудям не режь, ежь что пред тобою лежит, а инде не хватай. Ежели пред кого положить хочешь, не примай перстами, как некоторые народы ныне обыкли.
Над ествою не чавкай, как свиния, и головы не чеши, не проглотя куска не говори, ибо так делают крестьяне. Часто чихать, сморкать и кашлять непригоже. Когда яси яйцо, отрежь напредь хлеба, и смотри, чтоб при том не вытекло, и яждь скоро, яишной скорлупы не разбивай, и пока яси яйцо, не пии между тем, не замарай скатерти и не облизывай перстов. Около своей тарелки не делай забора из костей, корок хлеба и прочего. Когда перестанешь ясти, возблагодари Бога, умой руки и лицо и выполощи рот.
О секуляризации церковных земель
Со времён Петра I начинается превращение Право-славной церкви в одно из подразделений государственного аппарата. Сделав систему управления церковью чисто светской, Пётр I не решился подорвать её экономическое могущество, огосударствить церковные земли. Не стеснённый чувством уважения к церкви и не жаловавший православных священников, Пётр III в марте 1762 г. издал указ о полном изъятии церковных земель. Однако пришедшая ему на смену Екатерина II отменила распоряжение мужа, надеясь на поддержку иерархов церкви в деле собственного упрочения на престоле.
Уже полгода спустя священники услышали из уст императрицы совершенно иные слова. «Вы преемники Апостолов, – говорила она, – которые были очень бедны… Как можете вы, как дерзаете, не нарушая должности и звания своего и не терзаясь в совести, обладать бес-численными богатствами, имея беспредельные владения, которые делают вас в могуществе равными царям!» В ведение созданной Екатериной Коллегии экономии, подчинённой Сенату, перешли все церковные вотчины. А в феврале 1764 г. был обнародован Манифест об окончательной секуляризации церковных земель.
Все епархии, как и монастыри, делились на три класса. Из почти тысячи монастырей в России осталось 266. В собственность государства перешло 910 866 крестьян мужского пола, которых стали называть экономическими. Ежегодный оброк, уплачиваемый ими, дал казне 1,5 млн руб., а к концу века – 3 млн руб. Переведённые на фиксированный оброк бывшие монастырские крестьяне оказались в лучшем положении, чем помещичьи, ведь их хозяйственная деятельность не регламентировалась правительством. К тому же они получили прирезки к своим пашенным наделам. Для себя императрица расширила фонд крепостных крестьян, которым она могла распоряжаться по своему усмотрению. К концу царствования более 50 тыс. экономических крестьян были розданы фаворитам и любимцам Екатерины II.
Таким образом, после 1764 г. духовенство, поставленное в полную материальную зависимость от казны, превратилось в своеобразных чиновников государственного аппарата. «После 1764 г., – писал историк церкви Н. М. Никольский, – церковная фронда навсегда замолкла – для неё не было больше материальной базы». Отныне церковь, вмонтированная в государственный аппарат, безропотно выполняла роль идеологи-ческой опоры самодержавия, воспитывая у народа верноподданнические чувства.
